Хорошие оценки по зельеварению у Терренса Теодора Бэрка - потомственного отравителя из Древнего отравительского Рода - закончились примерно в тот же момент, когда, обмениваясь с Маро шуточными записками, он случайно сыпанул лишнюю дозу воющей гажи, заставив зелье сначала вскипеть, пойти крупными желтыми пузырями, а после с громким чафк выблеваться из колбы прямо на профессорскую мантию.

Сказать, что профессор Слагхорн кричал - это не сказать ничего. Он вскипел точно так же, как злополучный эликсир, покрываясь пятнами от подбородка до мочек ушей, распахнул рот и издал такой протяжный пугающий вопль, что баньши на соседнем болоте всерьез испугались за рабочие места.

На этом, конечно, дело не кончилось. Разъяренный Слагхорн несся навстречу справедливости, как многотонный LST-138, сметая все извинения обратно в чужую глотку, и назначая Бэрку одну епитимию за другой. Находя каждую предыдущую все ещё недостаточной и выискивая в памяти новые и новые кары. Но, поскольку, ни одно школьное наказание, все равно не смогло бы вернуть назад великолепнейший заграничный костюм цвета шартрез, то пришлось пойти на крайние меры - немедленно взяться за перо и высказать в письменной форме все, что думает именитый профессор про перспективы обучения отдельного нерадивого отрока, и направить сие послание прямиком в Коннахт.

Карактак Бэрк письмо, разумеется, читал. Более того, немедленно пригласил профессора на личную встречу в самый дорогой ресторан Лондона. И то ли угощения так подействовали на Горацио Слагхорна, то ли крупное пожертвование на счет клуба Слизней. А, может, искреннее удивление Короля тем, что такой вроде бы именитый Профессор не в состоянии научить зельеварению даже того, кто родился с профильной магией в крови… но к процессу обучения Слагхорн приступил с утроенной силой: требуя с Бэрка не просто соблюдения рецепта, а безукоризненной идеальности. И, разумеется, крайне раздражаясь на любое отклонение от ожидаемого результата.

Спустя месяц меры пришлось ужесточить. Справедливо полагая, что отсутствие таланта, который, как известно присущ очень и очень немногим (то есть ему самому, Горацио Слагхорну; ну и, в куда меньшей степени - профессору Дамблдору), помочь может только одуряющий труд практических занятий. Так что первым делом, Терренс Бэрк был оставлен после уроков в кабинете зельеварения с требованием сварить эликсир столько раз, сколько потребуется для достижения предела совершенства.

Идея была неплоха. Но, к сожалению, предел профессорского терпения был достигнут намного раньше, и, швырнув ключ на стол, Слагхорн самоликвидировался из процесса обучения примерно на третьем его часе.

Наверное, стоило бы на этом и сдаться. Но, вернувшись в кабинет ближе к ночи, профессор обнаружил, что следующее зелье и вправду сварено неплохо. А, значит, он, как талантливый педагог, нашел отличный способ воздействия на нерадивых.

Первые две недели, Слагхорн заходил проверять результаты перед сном, где-то между приятной беседой с Дамблдором и бокалом хорошего вина. Но после решил не омрачать комфорт своего пребывания лишними телодвижениями, и проверял результат только утром, оставляя на откуп Бэрку, сам ли он варил очередной вариант или покупал его у более успешных сокурсников. В конце-концов, возможности учиться были предоставлены более чем щедро, а в няньки ирландскому королевичу Слагхорн уж точно не нанимался.

Надо сказать, метод и вправду работал. Более того, он работал даже лучше, чем профессор мог бы себе представить. А, если бы представил, то не смог бы уже развидеть ни на минуту. Зелья Бэрк варил. Варил вдохновенно и совершенно сам. Все то, время, пока остальные - более здоровые и физически сильные - упражнялись в Дуэльном клубе, а более умные - в клубе Слизней. Варил, после ужина и - иногда - почти до утра. Варил, когда не был занят «срочными встречами». Если не был пьян после посиделок с Маро, а - изредка - если был. Почти наверняка варил что-то из школьной программы - чтобы продемонстрировать потом Слагхорну, и то, что в эту самую программу не могло влезть уже ни под каким видом.

Единственное, к утру Бэрк уже убирал всё лишнее, очищал воздух от запахов чарами. И почти никогда не тырил лишние хозяйские ингредиенты - приходил со своими.

Вот и сегодня, вместо какой-нибудь низинной воды, в котел щедро полилось виски, приправляемое ирландским змееглазом и корицей. Вот только, помешивая зелье в котле, Бэрк не просто насвистывал песенку в ожидании, когда варево начнет закипать, и можно будет добавлять туда мандрагору, а обратился к тому, кого взял сегодня с собой - причаститься к прекрасному, да и заодно помочь всё убрать:
- Скажи, мой королевский друг, а как бы ты сделал мне гадость, если бы мог и очень хотел?

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-08 22:23:05)

Наверное, Бэрк ожидал куда более скучного ответа. Что-нибудь про «расскажу Слагхорну о виски». Или «намекну О’Конналлу, что ему больше ничего не светит». И теперь словно заново смотрел на стоящего перед ним мальчишку, цепко, внимательно, по-соколиному остро.

Предательство.

Предательство в пользу следующего кандидата в Короли.

Прекрасный выбор. И, вполне вероятно, пришел в голову не одному Шеймусу МакБрайду.

Младший, ставший Главою Рода.

По опыту Сигнуса Блэка, ему, Терренсу, не обязательно было даже умирать. Просто оказаться… неподходящим. Гораздо более неподходящим, чем он уже оказался сейчас, будучи хромым.

И этому бы точно обрадовался… кто? Дядя, получивший полную власть до совершеннолетия кандидата. О’Брайен, желавший сменить зятя ещё при жизни Короля Карактака. Кто ещё? Ленстер? Нет. Вряд ли. Все произошло до Самайна. До Самайна Фицджеральд не смог бы сложить даже толкового мнения. А все О’Ниллы и О’Доннеллы, наверное больше хотели бы вернуть себе Улад, чем выбирать, какой кандидат на престол Коннахта для них предпочтительнее.
Негусто. Но, конечно, список неполный.

Бэрк прикусил краешек губы в раздумье, потом медленно кивнул головой.

- Специфическое. Более чем… - он хотел добавить ещё что-то, но варево как раз начало закипать, и времени на это уже не осталось. Терренс улыбнулся, сразу светлея лицом, и пояснил: - Попозже. Время Истинного Волшебства.

Про то, что Бэрки весьма особые зельевары наверное не знал только ленивый. Во всяком случае, Ивен Розье озвучивал про отравителей прилюдно, без всякого пиетета и смущения. И было бы странно, если бы МакБрайд, знавший куда ходит по ночам Беллатрикс Блэк, ни разу не слышал чего-то подобного.

- Это только кажется, что алхимия - бесполезное времяпрепровождение. На самом деле, в котле ты можешь сварить всё, что захочешь. Любовь, смерть, силу, удачу… не всё бывает надолго. Но ведь любой возможностью можно распорядиться с умом, не так ли?

Говорить о зельях было легче. Нужно было подумать. Ещё немного. Выдохнуть. Успокоиться. И это было не в пример легче, делая то, что знаешь. Или хотя бы думаешь, что знаешь.

- Самая большая проблема в зельях - рецепт. Вдвойне большая от того, что многие из них не просто не точны, а точны быть не могут. Вот Харриган варит свой прекрасный лекарственный эликсир и берет мандрагору. О, нет, её нельзя резать. Ни в коем случае! Хотя любая пропорция идет от размера. И нервировать тоже нельзя. Нужно замочить корень заранее в отваре из сныти и дурмана, чтобы она не кричала, а тихонечко пела. Как этого достичь - личная тайна Харригана. Но вот у нас готовая мандрагора. Я получил её утром. Она уже поёт. Слышишь?
Бэрк осторожно извлек корень из большой банки с раствором, и покачал его на руках, словно грудного ребенка. Потом, когда мандрагора пригрелась и начала шевелиться, бросил её в котел. Раздался громкий “бульк” и от центра разошлись алые круги.

- Но это ещё не всё. Для каждой мандрагоры приходится добавлять своё количество самоцветного перца. Знаешь, как этот чертов друид определяет количество? Он мешает варево... - Бэрк тоже взял черпак, и, опустив его в котел, начал медленно накручивать обороты по часовой стрелке -  и чувствует, как в нём появляется особая жизненная сила. Чувствует! Потому что он обладает даром, которого нет у меня. И, вероятно, нет у тебя. Он горд, что обладает чем-то сакральным, и потому готов поделиться рецептом, зная, что никто кроме него, не сможет его повторить. Вот только…
Бэрк взял свободной рукой щепоть разноцветного сверкающего порошка, и стал добавлять его в котел. Медленно, очень медленно, по крупинке.

- Любой калека, знает, что возможностей куда больше. Иных, не слишком прямых, но все равно приводящих к цели. Попробуй ощутить. В какой-то момент изменится запах. Всего на мгновение. И тогда нужно будет остановиться. Иначе всё, что мы сварим - будет лишь переводом хорошего виски.
Изменился ли запах, сказать было трудно. Одуряюще пахло алкоголем, пряностями, копченой древесиной и горечью. Но в какой-то момент Бэрк довольно качнул головой и схватился за колбу с прозрачной жидкостью.

- Это слезы феи. Они закрепляют эликсир, и если ты сделал что-то не так, ты никогда не получишь нужный оттенок гречишного меда.
Руки Бэрка вспорхнули над котлом, отсчитывая количество капель, которое со стороны казалось скорее случайным. И после них раствор сначала потемнел, а после действительно стал наливаться золотисто-янтарным светом. - И финальное заклинание. Самое сложное. Ты должен желать, знать, чувствовать эффект своего зелья так, словно сам сейчас пьешь его.

Бэрк убрал отставил подальше лишние колбы и склянки. Погасил огонь под котлом. Достал палочку и на мгновение закрыл глаза, словно в молитве. Отыскивая, воссоздавая в памяти каждую мельчайшую деталь, словно строя ещё один, новый, невидимый мир, в котором все уже свершилось, и этот медовый золотой свет льется по горлу, в желудок, растворяется в венах с током крови, делая тело столь же легким и золотым, свободным от болезни, боли и скверны.
- Sanus fieri!*

Палочка описала правильный круг - круг жизни, и варево медленно и лениво замерцало, словно выдыхая в воздух золотистые пары, с теплым оттенком летних медовых трав.

- Теперь ждать. - Бэрк перевернул несколько магических песочных часов, причудливо отмеряя время - Когда песок закончится в этих - можно начинать. А когда я потом переверну вот эти - зелье перестоит - и станет поздно. Харриган чувствует эти моменты, но я использую чистую математику, и по сути беру среднюю дозу, чтобы избежать влияние погрешности.

Бэрк ещё раз с удовлетворением вдохнул сладковатый пар. Оперся спиной на высокую столешницу, возвращаясь теперь к мыслям, куда менее радостным, чем приготовление зельев разной степени разрешенности. И уголки его губ разом поползли вниз.

- Один мой… друг был убит незадолго до Самайна. Я встретил его среди мертвецов там, во время гонки. Но я не понимаю цели.

Не было особенной причины доверять МакБрайду, но и причины не доверять не было тоже. Шансы, что он прямо сейчас предложил кому-то свою дружбу крайне малы. И точно меньше, чем у тех, с кем обычно приходилось вести дела.

- Его приметно изуродовали. Но все ещё не прислали мне тело. Тогда зачем это всё?

Зачем. “Боги становятся легкой мишенью для тех, кто истово в них верил, если суметь пустить им немного крови”. Пустить крови. Крови…

Фраза Сигнуса Блэка, сказанная той ночью в Коннахте до сих пор отдавалась эхом в висках. Была ли она случайной? Намеренной? Сказанной по Воле Господа?
Была ли близка к истине?

- Для чего бы так сделал ты, Шеймус МакБрайд?

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-10 20:44:52)

Мог ли Пересмешник из Коннемары получить возмездие за собственные грехи? Предположение было забавным. Вдвойне забавным оттого, что не повторяло его собственное. МакБрайд начал думать. Думать, вместо того, чтобы отодвинуться подальше, немедленно отказаться от овчинки и найти место попроще. Ценное качество. Люди, способные думать, бывают полезнее, тех, кто готов умирать.

- Маловероятно. Это явно не последствия уличной драки. А для обдуманного решения есть нож в бок, яд, маскировка под… случайность.

Как например, та, что была там, на высоте. Когда Грэди с этими двумя красавцами неслись на него лоб в лоб. И ведь О’Каллахан ни разу не упоминал, что внизу есть магическая сетка. О ней могли просто не знать. Либо надеялись сломать заклятие на этом конкретном участке. Проверка ничего не дала. Но разве это гарантия?

Отец тоже умер… от чего? «Нет признаков насильственной смерти». Заключение британского аврората. Заключение Эамона Харригана. То, чему вполне можно верить. То, во что они заставляют его верить.

Связаны ли эти вещи между собой?

Бэрк на мгновение отхлебнул виски, оставшийся в одной из бутылок, прямо из горлышка. Протянул бутылку своему новому «королевскому другу».

- У него была кличка «Пересмешник». Давно. Практически столько, сколько я себя помню. Ему дорисовали ножом улыбку от уха до уха и выкололи глаза. Потом убили. Призраки сохраняют те следы, что остались на них до момента смерти, но не после неё. Возможно, пытали, хотя следов физических пыток на теле я не заметил. Он… ничего не сказал мне. Только вроде бы улыбнулся. Мне так показалось. Коснулся моего ожерелья и… исчез.

От воспоминаний о мертвом О’Фланагане сделалось тошно и муторно. Защитить своих людей. Да, он не может защитить своих людей. Кто-то неизбежно умрет. Кого-то пошлет на смерть он сам. Наверное, нужно привыкнуть. В конце концов, в своем прекрасном далеком Будущем он сидит в зале, покрытом инеем, где все, кого он ненавидел, и все, кого он любил, будут уже мертвы.

Да, он не может защитить своих людей. И все же может отомстить за них так, чтобы следующий такой шутник подумал дважды, хочет ли он рискнуть всем, что имеет. Жизнью, своей и своих родных. Честью. Душой. Ведь Дьявол Теодор Бэрк непременно перемелет в кровавую пыль все, до чего сможет дотянуться.

- Место…  или достаточно приметную вещь. Да, пожалуй. Мой отец вскипал за секунду. И мог совершить божий суд раньше, чем сам Господь бы понял, в чем дело.

Время на первых часах истекло, Бэрк ещё секунду задумчиво пожевал краешек губы, а после вернулся к вопросам более насущным. Сосуд из непрозрачного стекла, воронка, чтобы аккуратно перелить столько, сколько влезет - по времени и в объем сосуда, а после - аккуратно закрыть крышку.

Пробовать. Что ж. Это точно не яд. Но будет весьма неприятно, если Беллатрикс вместо лечения насморка приобретет ещё и понос. А потому Бэрк зачерпнул немного варева из котла, и сделал медленный глоток, разбирая и оценивая привычность получившегося вкуса. Почти глинтвейн на виски. Хотя, конечно, человека неподготовленного может уложить в сладкий сон с одного глотка.

- Он очень интересно исчез. Ровно в тот момент, когда я почти не мог отвернуть от О’Конналла. Это могло быть случайностью, и он просто развоплотился, когда сказал, всё, что думал. А могло не быть. Если, например, ты прав. Если его душа не была свободна и именно потому не нашла потом дорогу к Круахан Ай.

Это не должно было быть возможным. Можно пленить тело, но не душу, и только Владыка мертвых способен на что-то подобное. И все же Draugadróttinn мог быть не один. Да и невозможность - только вызов, а не гарантия. Ему ли не знать?

Но это точно не была иллюзия. Иллюзия не была бы способна разогнать метлу, не дала бы полноту ощущения от предмета. Авалонское яблоко. Он видел такие у Стеффана Розье.

- Думаешь, моей случайной смерти во время гонки было бы достаточно? Или это слишком просто?

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-12 17:58:07)

Мог ли его кто-то трогать без разрешения и сохранить пальцы? Кто-то, кто не был его любовником и даже в перспективе не мог бы им стать? Весьма сомнительно. Ведь даже играя в спасение Ирландии от фокайль сассанах мальчишки помнили, что с ними будущий Король. С другой стороны, Риан О'Фланаган все же был мертв, а мертвым полагаются какие-то поблажки. Бэрк медленно пожимает плечами.
- Возможно, ему просто понравилось ожерелье. Перед гонкой я снял плащ. И дублет. Но ожерелье оставил. В одной из книг в моей библиотеке с ним изображался Король Мертвых. Мне показалось, что это забавно.

«Забавно» - это немного не то слово. Но хотел ли бы он, чтобы Шеймус МакБрайд узнал больше? Будет ли от этого польза? Будет ли польза достаточной?

Бэрк по привычке ищет рядом с собой бутылку с виски, но рядом ее нет, и длинные тонкие пальцы лишь зря скользят по столешнице.

- Но однажды я сам вернулся почти в таком же. Давно. Мне было восемь. Людей отца убили, а во мне не опознали принца, и отправили назад с посланием для него. С ожерельем из их больших пальцев. Эта история довольно известна в Бург Кастле. Во всяком случае, Пересмешник о ней точно знал.

Язык. Язык был бы не важен, приди О’Фланаган позже, под крону ледяного ясеня. Но на это и не могло быть расчёта - никто не мог знать заранее о том, что костюм - не просто костюм. И Бэрк медленно кивает головой, соглашаясь с догадкой. Пересмешника заставили замолчать. Заставили улыбаться. Лишили возможности видеть предмет своих шуток. Значит ли то, что тот, кто издевался над ним, успел хорошенько его узнать?

- Да, я ведь спросил имя убийцы. И именно тогда он потрогал моё ожерелье. Это может быть ответом. Честным или нет. Но говорить иначе он, определенно, не мог.

Никто не должен был знать про Draugadróttinnа... никто, кроме самого Риана. Все призраки знали, кто перед ними. Может быть, это не имя убийцы? А… способ найти следующую зацепку?

Бэрк медленно втянул носом воздух. Все было сложным. Слишком сложным. Магия, сны, явь. В Самайн одно смешалось с другим, и он перестал отличать, что из этого настоящее. И это было скверно. В высшей степени скверно.

- Я немного слышал об этой игрушке Перевелла, но не особенно интересовался. Моя семья не занимается воскрешениями. Как раз наоборот. - Бэрк скользнул по лицу своего собеседника, заглянул в светло карие глаза золотым соколиным взглядом. Шеймус МакБрайд грязнокровка. И он католик. Во всяком случае, должен им быть. Коробят ли его подобные вещи? Было бы так занятно узнать, насладиться процессом. Но не сейчас. Сейчас есть дела поважнее - По легендам, ни у кого из моей семьи нет души. И мы правим Адом. Это тоже известно многим. Это важно?

“Слишком сложно”. Шеймус прав. Слишком сложно. С запланированным убийством во время гонки. И, ещё сложнее от обилия деталей. Большая часть из них не важны. Вот только какая из них?

И безусловно дублинец прав. Или может быть прав. Его логика режет реальность как нож палача. Забавное качество. Во всяком случае, его приятно слушать и версии его весьма интересны. И Бэрк медленно разводит губы в улыбке.

- В надежном месте - это в лечебнице? Безумный король, который в католической стране твердит о Керне, возносит ему молитвы и слышит его голос. Заявляет о своем Великом предназначении. Что ещё? А, да, он алкоголик и наркоман, подсевший на виски, мандрагору и травку. - улыбка становится шире, влажно и хищно сверкают зубы. - Эамон Харриган, как личный врач мог бы это подтвердить. Да и не только он. И всё это потому что Терренс Бэрк - калека, пытающийся унять боль. Все знают, что калека не может быть Королем. Прекрасное подтверждение правилу! А ещё он совсем обезумел после смерти отца - Карактака Бэрка. И теперь видит… всякое. Бредит?

Он медленно втянул носом воздух. Это было бы так прекрасно, если бы в качестве объекта шутки не выступал он сам. И тонкие бледные губы снова сплетаются в тонкую злую линию.

- Все, кому я мешаю. Все. Моя прекрасная мать - Королева Камилла, которая плюнула на гроб моего отца, и которую я и после его смерти не выпустил дальше её разукрашенных покоев. Мой дядя граф Слайго, которого я насколько мог лишил возможности стать полноценным регентом. Мой тесть - Верховный Король - который просил заменить меня ещё при жизни отца и почти преуспел. Любые из моих возможных конкурентов на будущую верховную власть в Ирландии: все отпрыски предельно-чистокровных родов. И все, кто подвинет моего дядю в том, чтобы получить кусок наших доходов… о, мой королевский друг, список настолько длинный, что я не смогу ограничиться “парой идей”.

Он снова смотрит в лицо своего собеседника и вдруг улыбается. Неровно, ассиметрично, зло. Улыбкой без смеха.
- Но ведь я и вправду сумасшедший наркоман, слышащий Керна. Наверное я мог бы как-то сократить список даже сейчас, если бы… принял. С кого мне начать? Кто самый достойный на твой личный вкус, Шеймус МакБрайд?

Верит ли он в дым без огня? Может и нет. Но ведь это он владеет бизнесом темных артефактов. И если бы вдруг что-то такое попало в оборот не слишком надежных рук, то приплыло бы прямиком к парням в кепи или и вовсе в “Горбин и Бэрк”. Может, не всё. Но тени, обрывки, осколки…

Это дало бы… что? Управление призраками. Одной конкретной душой, вроде Пересмешника. Зачем? Отправить послание. Или, например… убить? Или же узнавать что-то полезное. День за днем. Год за годом. Пока не достигнута Цель. Но какая?

Бэрк садится на край свободного стола, закидывает ногу на ногу, ищет за складкой воротника самокрутку, не находит, скользит пальцами дальше, касается навершия булавки с опалом. Хочется занять чем-то пальцы, легкие, сделать мир простым и понятным. Обрести опору. Но мысли - трясина, и вырваться из неё всё сложнее. Мысли снова тянут на дно как камни,  глубже и глубже, касаются ила Огуллы. Оплетают ноги кувшинками. Сны, пророчества, странная магия…

Он предпочел бы взять нож. Почувствовать боль. Алые капли на кончиках пальцев.  Кровь всегда настоящая.

Впрочем, пустое. Медленный вдох и медленный выдох. Шеймус МакБрайд на редкость умен, на редкость полезен и удивительно бесстрашен. Его интересно слушать, интересно наблюдать за его руками, за полетом его мысли. И он точно реален. Это вдвойне приятно.

Оборотное зелье. Оборотное зелье, и дядя уже у власти. День, два, неделю… трон сожжет ему кожу. Граф Слайго слишком слаб, чтобы стать Балором.

Но кто-то бы мог. Кто-то, кто знает его самого так хорошо, что было бы и не отличить. Как, например, кто-то из его друзей. Как Риан О’Фланаган. Как… Адо. Бэрк кусает губы, отгоняя навязчивый образ.
— Верховный король просил твоего отца подвинуть тебя. И он бы подвинул, если бы... не умер?

Вопрос с подвохом. И Шеймус чертовски прав, когда смотрит на него так. Никто больше не выиграл от этой смерти. Никто не получил ни земель, ни короны, ни золотых галлеонов. Или не получил, потому что он, Терренс Бэрк, стал досадной помехой. Но всё-таки есть нюанс. И нет, он вовсе не в чести, не в том тянущем чувстве, что появляется в груди при одном воспоминании о красивом лице Карактака. Навеки красивом. Окончательно мертвом.
Проще. Понятней. Логичней.

- Я не думаю, что кто-то об этом знал. Во всяком случае, этих людей немного. Я сам только месяца полтора назад  выдернул воспоминания Джеймса Горбина, управляющего и совладельца нашей  лавки темных артефактов. Это вышло случайно. Я искал воспоминание о конкретном человеке с помощью зелья. Но я не был так уж хорош, и получил многое, что было излишним. И это.
Лавки темных артефактов.
Смог ли бы дядюшка Горбин?...

- Отец рассказал Горбину, когда выпил с ним виски. Нехарактерная болтливость. И все же мы специализируемся на разных веществах. Что-то особое маг его уровня должен был ощутить. И все же не ощутил. Да, он просто поделился этим совершенно походя. Как чем-то незначимым. Что у него будет новый наследник. А у Короля Манстера и всей Ирландии новый кандидат в зятья. Помолвка позволяет. Там нет имени - только титул. А взамен О’Брайан обещал сделать отца регентом своих земель. Официально. По завещанию. До свадьбы. Будущее дочери - настоящей королевы, а не жены калеки, которого можно турнуть с трона согласно традициям. Честная сделка.

Или всё-таки выиграл тот, кто наследует Манстер? Кто там следующий?

- Отец и умер на пороге “Горбин и Бэрк”. Только чуть позже. Британские авроры не увидели признаков насильственной смерти. И Эамон Харриган не увидел. Всё будто бы просто случайность. Простое совпадение.

Может, это случайность и есть?
Пожалуйста, отец, вернись. Разбуди меня. Я буду хорошим. Жестоким. Любым. Каким захочешь.
Но он не вернулся даже в Самайн. Потому что он Балор. Демон, никогда не имевший души. И от этого хотелось взвыть в голос, даже сейчас. Он должен был сделать всё сам, даже если вдруг стал причиной. Должен был увидеть хотя бы раз его красивое лицо. Прикоснуться, понять, спросить.

Медленный-медленный выдох. Медленный-медленный вдох. Тяжелый. Будто через соломинку.

Нет. Прошлое в прошлом. Все они будут мертвы. Нужно смотреть вперёд. Идти дальше. Не останавливаться.

И он слушает нового «королевского друга». Все эти возможности, списки и номера. А потом вдруг смеется, глядя на опустевший стол. Сначала тихо, но громче и громче, запрокидывает голову, содрогается худыми плечами.

Как просто. Понятно. Правильно. Как чудовищно и привычно.

А, когда успокаивается, впивается в лицо собеседника соколиным взглядом. Пытливым и острым, как нож.

- Это пророчество. Навязчивый сон, который Керн присылал мне столько раз, что уже и не сосчитать. Пустой зал, в котором я Король. А все вокруг мертвы. Десятки, сотни, тысячи тел…

Либо Бэрка уже спокойно и ровно. Как гладь озера в безветренную погоду. И только краешки губ кривятся в подобии улыбки.
- Думаешь, кто-то настолько мил, что хочет помочь мне его исполнить? Вот только зачем им Пересмешник из Коннемары? Зачем лишать его возможности видеть и говорить, если он во всем подчиняется темному магу? - губы кривятся сильнее. Улыбка? Оскал? - А ты прав, черт тебя возьми, Шеймус МакБрайд. Ведь это объясняет то, почему он не пришел ко мне несколькими часами позже. Когда я вошел в круг со Священным древом. Когда принял власть нового Короля Мертвых. Ведь в ночь длинных ножей все неупокоенные души там, в Коннахте, подчинялись мне. Все, кроме этой. Так, зачем?! В чем чертов смысл?!

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-17 17:11:43)

Предупреждение… мысль сама по себе была интересной. Вдвойне интересной была мысль про Большого Брата. Ведь «безумный король» на самом деле уже женат. И у него скоро может быть наследник. Новый Балор, носящий иную фамилию. Формально, вполне себе англичанин.

Это, конечно, было уже не про великую и свободную Ирландию, но всё ещё вполне приемлемо. Лишняя только демократия. Но где вы видели, чтобы при демократии правил народ?

Бэрк задумчиво оградил очертания кинжала, чувствуя его там, под всеми слоями одежды. Да, будущее могло быть и таким. Но все равно в настоящем нужно было много всего сделать. Чтобы что-то подарить, нужно что-то иметь. И это, значит, сначала укрепление власти в Коннахте, потом Манстер, Ленстер, британская часть Ольстера. По слову Господа Керна и в полном с ним согласии. Всё что будет дальше - будет дальше.

Предупреждение. Знак того, что, если все будут мертвы, это не принесёт ему удовольствия? Но значит ли это, что он… источник, первопричина?
Что означает та хижина с провалившейся крышей? Если тисы - не тисы Лестрейнджей, если хижина - это не символ развалившихся зданий там, в сидах, то что? Может, это тоже какой-то знак, ключ, который нужно понять?

- Как насчёт других вопросов. Кто стоит за этим? Как это остановить, а лучше повернуть против них?

Шеймус, конечно, прав. Бесполезно биться головой в крепостную стену. Нужно обойти, найти лаз, ход, дверь. И чертов МакБрайд прекрасно умеет заходить со спины.

Бэрк улыбается, уголками бескровных губ, болотным огнем золотых глаз.
- Ну что ты! Как можно?! Дядюшка Горбин работает только на себя. У него есть некий нерушимый обет не работать против, но он старая хитрая лиса, и я почти уверен, что он смог бы обойти даже его. Вот только у него очень прозрачные интересы. Его бизнес зависит от нас. Ему нужны поставки артефактов, и эта часть на нашей стороне. Но пока они стабильны, ему в общем-то всё равно, я сижу на золотом троне, мой отец или брат. Разве что, его взяли за самое дорогое. То есть, за его собственную шкуру. Как, например, это сделал… -  Бэрк на секунду хмурится. Вспоминает, слова из памяти Джеймса Горбина. “Продолжай голосовать политически верно…. Какого дьявола происходит у этого мальчика… с тебя спрошу с первого”.  Угроза. Слежка. Намек, что такой выбор Горбина вовсе не первый.

Мог ли Том Реддл убить Короля Карактака? Безусловно. Мог ли с его уровнем сделать это незаметно? Вне сомнений. Стал бы убивать ради гиппогрифа? Двух гиппогрифов стоимостью в миллион.

У Реддла не было денег на них, это очевидно. Отец мог заартачиться и посмеяться над гостем-нищебродом. Реддл никогда не был для него значим. И, да, это вполне могла быть личная безоглядная ненависть и желание отомстить.

С Пересмешником вряд ли связано, но само по себе - очень и очень возможно.

- Темный Лорд. Отец не был на его стороне, и не дал бы на его дело и галлеона просто из личной брезгливости. Я не настолько принципиален. Возможно, меня можно было бы уломать на пожертвования делу мировой революции или что там нынче в его рекламных проспектах для британской аристократии. Он приходил ко мне, в октябре. За бесплатным подарком. Заодно просил голову Горбина. А, когда мы договорились иначе, велел Горбину за мной следить. Горбин потом сознался о предложении слежки. Это правильно. Если бы я узнал по-другому, я… - Бэрк на мгновение приподнимает уголки бескровных губ. - был бы весьма огорчен.

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-21 14:53:34)

А и вправду что? Отец не говорил о нём, как о Темном Лорде. Это соответствие провел только Горбин. На основании каких-то своих, личных соображений. Но Король Карактак презирал его, как полукровку, как британца, как проигравшего политика. Не смотря на то, что Том Реддл виртус, и его способности буквально были написаны на лице, таком молодом в его… сорок? что хоть сейчас в младшие приказчики. И, кстати, о приказчике…

Бэрк задумчиво приподнимает брови, вспоминая, как давно тянутся взаимоотношения его семьи с Тёмным Лордом. Ведь даже не с лавки. Может, со Слизерина? Потом медленно кивает своим мыслям.
- Да, у него есть имя, лицо, биография. Даже место постоянной работы и школьный аттестат. А ещё он работал в нашей лавке сразу после выпуска. Дядюшка Горбин жадный, поэтому вероятно, Лорд пошел на это ради книг и артефактов. И всё же… он вроде бы мог поквитаться с ним ещё тогда. Но не поквитался. Ждал. Пришел ко мне, когда коронация уже состоялась, и начал рассказывать историю о том, что Горбин недоплатил что-то аж его матери. И что ему непременно приспичило отомстить. Почему он выбрал именно этот момент? Смотрел на мою реакцию? Решал, сколько можно с меня поиметь?

Многолетние сложные планы человека, проигравшего на выборах. Человека, который уж точно должен был с порога очаровать любого четырнадцатилетнего мальчишку, но в итоге оставил кислый осадок послевкусия, и мысль о том, что авансы придумали не зря. Это тоже часть многолетнего сложного плана или обыкновенная лажа?

- Может и голова Горбина для красного словца. Его работа в миру предполагает уверенно смешивать в коктейль самые разные виды лжи и выдавать их за правду. Этакая проверка, которую я уверенно не прошел. А потому не был удостоен чести влиться в ряды британской армии Великого Темного Лорда.
Бэрк усмехается, пожимает плечами.
- Ну или всё это величие изрядно переоценено. Я вот - Смерть, Владыка мертвых, предводитель Охоты на ночь длинных ножей. Это не фигура речи, нет. Должность. И что? Разве ты ослеп от сияния моей мощи?

Золотой соколиный взгляд пробегает по лицу собеседника. Внимательно, цепко, почти с удовольствием.
- Но Джеймс Горбин тебе понравится. Хочешь выпить с нами третьим?

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-22 19:07:06)

Кажется, его формулировки были не очень точны. Не сам праздник коронации, но некий отрезок после. Время, когда он, Терренс Теодор Бэрк, из принца превратился в Короля.

Но, впрочем, это ничего не меняло, и версии Шеймуса великолепно ложились и в лавку «Горбин и Бэрк». Обеты. Пожалуй, что это тоже могло быть правдой. Конечно, обеты должны были быть не отцу, а деду, Королю Кеннету. Но Горбин… сера и ад, сколько лет было самому Горбину, когда Реддл стоял за прилавком? А сколько, когда он «не доплатил» той самой матери? Было похоже на то, что чертов проныра на момент сделки был совсем сопляком, и мог накосячить просто от скудоумия. А, значит…
Давало ли это что-то?

Да, Реддл не учитывает причины поступков, если это касается его самого. Власть на любви, конечно.

Или это всё только предлог. Грубая манипуляция с ним, Бэрком. Попытка запутать. Забыть о первоначальной причине визита. Или о той истории с булавкой. Что на самом деле он хотел, сняв её?

Знал ли он, что снимает? Ну, черт, конечно, знал! Мистер_власть_на_любви использовал против него легилименцию, когда они ещё сидели, обсуждали гиппогрифов и улыбались друг другу. Он, конечно, пришел за конкретной информацией, и пытался ненавязчиво ее выудить. Обломал зубы. Поэтому подошел и снял.

А он, эгоцентричный дурачок, зациклился на этой своей истории с Адо. Но ведь нет, Реддлу нужна была не она. Не про амортенцию в виски. Не про секс с другом семьи. Даже не про историю его хромоты. Другое. Он искал что-то конкретное. Для себя. А когда не нашел, просто свалил. Чужие сопли были ему неинтересны. А вот Горбина можно было ещё попробовать прессануть. Что он и сделал.

Артефакт… в лавке артефактов его бы даже не было заметно. Может он и вправду оставил подарок? Этакую навозную кучу в углу, под половыми досками. Вполне вероятно. Реддл ведь по сути плебей. Для него это даже не странно.

Чтобы что? Найти некую зацепку. Крючок, на который можно поддеть и не отпускать. Все эти предложения защиты и помощи. О, да, это ведь изрядно упростило бы жизнь, иметь компромат буквально от первоисточника, не приложив для поиска ровно никаких усилий. Не считать же за усилие то, что несостоявшийся Министр дотащил свой зад до лавки?

Или… он ведь и дал компромат! Сначала когда вспомнил про Адо, поддевая на крючок правую руку семьи. А потом, черт, он же сказал про содержателя борделя и контрабандиста. Сам, собственным ртом!

На мгновение щеки обдало жаром. И хотелось бы надеяться, что это восторг от выбора песни Шеймусом, а не от ощущения собственной бесконечной глупости. Ну что ж. Лучше понять, что ты идиот от друга, чем когда тебя прибивают гвоздями.

Что, например, Реддл мог узнать сверху? Свежие новости по артефактам? Проверить контрабандой ли привезены гиппогрифы? Есть ли запрещенка в подвале?… получилось ли скрыть убийство Карактака и свою причастность?!!

И, черт, Шеймус МакБрайд однозначно полезное приобретение. Даже когда он дозволяет себе шутить про Короля. Нужно только распорядиться этим приобретением с пользой.

Он пойдет с ним. Несмотря на риск вляпаться в историю. Зная об убийствах, темной магии и артефактах. И не потому что чего-то не понимает.
Хваткий.
Умный.
Рисковый.
Беспринципный.

Прекрасные качества для королевского друга.

Бэрк улыбнулся и кивнул своему визави.
- Отлично. Твои родители должны разрешить тебе поездку, скажем, в ближайшие выходные. Нет смысла подделывать их подпись.

Но даже с прекрасными качествами неплохо бы подстраховаться непреложным обетом. Да и той же булавкой от фоновой. Не хотелось бы, чтобы кто-то прижал МакБрайда зазря.

- Лавка тоже очень и очень хороша. Нам ведь нужно отыскать способ убить мага высокого уровня. Но пока…
Бэрк соскользнул со стола и улыбнулся ещё шире.
- Мне нужно отнести эликсир одной красивой девчонке. Есть интересные идеи, как сделать это, не вызвав припадка её соседок?

Шеймус излишне развеселился. Не поверил?  Хотел дистанцироваться от мерзкой истории? Или, напротив, хотел, чтобы он, Терренс Бэрк, отвлекся от мрачных мыслей?

Что ж, он отвлекся. Версии были достаточно забавные, чтобы засмеяться, а не просто скривить губы в улыбке. Превратить флакон в крысу. Вот было бы визгу! Жаль, что Беллатрикс первая размажет ее по полу, не дожидаясь обратного превращения. Сплошной перевод продукта.

Забавные но, вместе с тем, не лишенные смысла.

Барон. Он ведь не пробовал свою магию на местных призраках. Работает ли она вне Самайна? Работает ли на мертвых из focáil sasanach? Может ли он приказывать им что-то полезное? Надо проверить.

Да и оборотка… было бы неплохо иметь что-то такое под рукой. Подглядывать за девчонками не было особого интереса - что он там не видел после «Мармелада»? Разбросанные шмотки и притирания, дурацкие разговоры про платья. Неопрятность и жгучая ненавистью друг к другу. Нет уж, увольте.

Однако же пойти с соседкой куда-то могло бы быть приличней, чем… а, впрочем, о каких вообще приличиях теперь речь?

Бэрк перетек ближе к котлам, разглядывая ингредиенты. Что ж. Можно ведь и вправду сварить зелье. Пусть и другое.

- Оборотка - это здорово. Тем более, если не получится, то это казенный харч в Азкабане и никаких проблем с лишней кровью. Правда, на приготовление нужен месяц и волосок соседки посимпатичнее.

Нет. К черту крыс, сов и помощь призрачного курьера. Он хотел бы увидеть Беллатрикс сам. И нет, не просто проходя мимо по коридору. Прикоснуться, ощутить, почувствовать вкус её губ. Влагу её горячего лона. Снова стать её частью.

А ещё… да, абсент, плантации денег, лавка, бордель. Все то, о чем Беллатрикс говорила в Запретном лесу.

Правда, сейчас ей не до того. Невозможно заставить человека чего-то желать, пока он желает только подохнуть под ворохом одеял. Но, может быть, завтра?

- Для зелья невидимости здесь нет прыгающей поганки. Ты знал, что есть зелье, способное сделать тебя прозрачным? - Бэрк улыбается, на мгновение оглядываясь через плечо - Не то, чтобы надолго и разрешено, но… не пойман - не вор.

Хотел бы он целовать Беллатрикс Блэк, будучи невидимкой? В комнате, наполненной её соседками, прямо у них на глазах. Стопу, колени, внутреннюю сторону бёдер…
От одной этой мысли становится жарко.

Впрочем, любовную записку он вполне может оставить. Такую, чтобы поняла только она. Пасс, и высохший клевер превращается в желтый цветок. Тот, что был на их маленьком Белтайне. Нарцисс. Бэрк улыбается собственным мыслям, пожимает плечами, привязывает цветок к флакону с зельем.

- Да, кажется, я плохо подготовился. Придётся надеяться на удачу, и ослеплять всех своим величием!

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-07-29 16:54:16)

И вправду смешно. Однако же это означает, что школьник не только шутник, но ещё эту самую оборотку где-то взял. Как минимум, сварил. И, если начнется разбирательство, то, возможно, такие камерные варки зельей запретят… Хотя, может, Шеймус и прав. Всем будет совершенно наплевать. И даже Слагхорну будет лень поднимать свою задницу, изрядно отросшую на ананасах. Разве что девицы будут очень орать, что на них только поглазели, а не обесчестили в лучших позах.

Вам. Здесь. Магам. Шеймус МакБрайд относил себя к другому виду людей. Делая это не просто спокойно, а даже с некоторым превосходством. Как случайный мелкий зверёк, попавший на остров с кораблем, и теперь оглядывающий новые угодья. Есть где жить, есть что покушать. И всё ещё никаких хищников. Хищники соблюдают традиции, и не обращают внимания на новоприбывшую мелочь. Долго, так долго, пока… не умрут.

Бэрк смеется вместе с ним. Что бы там ни говорилось сейчас про адвокатов, Шеймус прирожденный ирландский бандит. Наглость, решительность, напор и воробьиное бесстрашие.

- Не плащи. Мантии.
Мантия. Мантия, конечно, тоже хорошо, если она у тебя есть. Интересно, бывало ли у Горбина что-то подобное? Мантия, зелье.

Гость мог войти незаметно для Карактака. Да и для самого Горбина. Подлить что-то в бокал. И так же уйти. Безумно. Но не невозможно.

Это мог быть не первый бокал из той же бутылки, и отец перестал присматриваться.  Выпил. Сказал… почему вообще всплыла эта тема про брак? Слишком странно для случайности.
Мантия должна экранировать и магию. Но под зельем ты все ещё можешь колдовать. У него только один минус - срок действия. Не больше четверти часа даже при самом хорошем раскладе. Это возможность, но как любая возможность требует правильного использования.

Смог ли бы Шеймус распорядиться правильно? Бэрк почти не сомневается. Человек, способный следить и без зелья, вряд ли бы застрял на такой ерунде.

Учебник. Он сам давно не открывал учебники. И… быть может, зря? Сокровенное желание. “Заставляет осознать своё самое сокровенное желание и дает силы его исполнить”. Интересно. Посильно. Почти жидкая удача, только разрешенная и вполне легальная. Если, конечно, у тебя есть опиум.
- Главное, чтобы я хотел при этом возлюбить девушку, которой понесу зелье. А не натянуть, скажем, панталоны на лицо профессора Дамблдора.

Интересно, поможет ли оно убить того, кто бросил ему вызов? Того, кто пленил душу Пересмешника из Коннемары. Найти подсказку, лазейку, нитку? Зацепку в смерти отца?

- Девчонок сложно заставить что-то выпить. Да ещё и всех разом. Но “Сокровенное желание” и вправду можно сварить. Себе. Это интересное зелье. Если быть с собой честным.

Порошок. Фейский? Было бы смешно. И ангельскую пыль. Можно было бы осуществить все желания, не только сокровенные, пока все пребывают в грёзах. Но, как и оборотное, это очень уж пахло последующим контролем и досмотром вещей. Не тот уровень проблемы.
- Не слышал. Точнее, это вроде было в разделе шутих. Не интересовался. Это ведь не ингридиент. Что это вообще?
Мгновенная Тьма. Звучит в духе Ада с кровавыми ветвями. В духе смерти и синей луны Самайна.
- Думаешь, я мог бы пойти с таким в истинном облике?

Интересно, работает ли эта магия вне Ирландии? Йоль ведь ещё не наступил. Везде ли он Владыка мёртвых? Всегда ли? Или только там, рядом с алтарем и древом?
Бэрк на мгновение закрывает глаза, очищая сознание, привнося в него прежний холод, синий свет луны мертвых.

[dice=36784-1:20:0:Перекинуться в скелетину ненадолго]

Зачем пить зелье, после которого нужно прятаться в комнате? Но, да, опиум в составе предвосхищает галлюцинации, эйфорию, потерю болевых ощущений. Захотел - забрался на крышу. Захотел - спрыгнул! А ещё - поговорил с Богом, любимой кошкой и, может, попробовал возлюбить ближнего и пару овец. Ничего сокровенного, чистый эффект наркотиков. Но да, Шеймус прав, бесполезное. Если уж варить, то Феликс Фелис.

С темнотой звучало куда интереснее. Никакого голоса, никаких заклинаний… щепотка в воздух… почему его не используют его парни? Точнее, что используют вместо?
- А сколько она будет действовать? Ведь есть Tenebres*. Или же Diafanus Glasuss**. Хотя, я не знаю, работает ли такой вариант невидимости на людях.

Нужно было признать честно, он много чего не знает. И как работает эта его новая магия Владыки мёртвых - особенно. Вот и сейчас от его попытки не произошло ровным счетом ничего. Настолько ничего, что Шеймус МакБрайд даже не заметил разницы. И, значит, нужно исследовать, пробовать, тренироваться. Магия, которой ты не можешь воспользоваться по желанию - лишь красивый парадный портрет. 

Что он делает не так? Ну, кроме того, что смеется на шутку про случайную кровать, вместо того, чтобы сконцентрироваться. Он ведь и вправду не знает, которая из кроватей её. Даже не уверен в информации, которая из комнат.
- Забавно. Но нет. Если бы я хотел любую случайную девчонку, то не прилагал бы столько усилий. Есть ведь прекрасное место, где они доступны, всегда готовы и крайне ласковы. И это я даже не говорю им, что я Король.

На мгновение Бэрк касается груди там, где под слоями одежды висит кинжал Беллатрикс. Разве другая сравнится с ней, Звездной и Огненной? Разве другой предложил бы он такую же цену? Да и Беллатрикс первая, кто оторвет ему голову за то, что он влез наощупь в её постель. И - тем более - если не в её. Во всяком случае, хотелось бы в это верить.

- Ты знаешь, которая из кроватей у старшей Блэк?

Он не увидит силуэты под действием порошка, если будет человеком. Но если Владыкой мертвых? И видит ли в такой Тьме, например, Барон? А, если не видит, то знает ли Хогг на память?

Бэрк снова ненадолго закрывает глаза. Может, он не с того начал? С себя, своего облика, а нужно было начать со своей паствы. Ну, пусть не своей, но всё же. Оставленной, проклятой, не способной обрести покой без Владыки.

Он закрывает глаза, и пробует увидеть мир таким, каким видел его в Сидах. Когда не смотрел, но видел. Тенями. Образами предметов. Камнями и душами. Тени столов, склянок, зелий. По памяти. На тех же местах. Шеймус МакБрайд. Во плоти и тенью - одновременно и разом.

Беззвучным шепотом оглашая призыв тех, тех, кто живет в этом замке так долго, что помнит каждый его камень, каждую трещинку на стене. Призраков, неупокоенных духов.

[dice=23232-1:20:0:юзнуть призраков]

Это вроде должно было работать. Ведь работало же в Самайн. Однако сейчас не происходило ровным счетом ничего. Во всяком случае, МакБрайд тряс его за плечо явно не потому, что увидел перед собой скелет. Хотя… может быть просто не хватило времени? Бэрк на мгновение открыл глаза, внимательно посмотрел на собеседника.

- Подожди, Шеймус. Я пытаюсь позвать Барона.

Звучало, наверное глупо. Но оправдываться было бы ещё глупее. Если призраки подчинятся, то вопросы отпадут сами собой. А, если нет, то все оправдания будут звучать, как горячечный бред пациента Мунго.

Нет. Он должен сконцентрироваться ещё раз. Вспомнить луну Самайна. Ослепительно-синюю луну мертвых. Вспомнить и представить, как свет её заглядывает в окно, затапливает комнату, лижет руки и пальцы, наполняет каждую клеточку тела…

[dice=34848-1:20:0:Ещё одна попытка призвать Барона и Ко для ответственных поручений]

Он представил все так точно, что свет казался почти реальным и… Ничего. Ничего не происходило.

- Черт! - Бэрк сжал губы в тонкую линию и  открыл золотистые глаза - Это очень жаль. Барон мог бы быть полезен. Но здесь призраки меня будто не слышат. Чертовы сассанахские призраки! Чего им не хватает?

Вряд ли МакБрайд мог бы ответить на этот вопрос, но никого другого тут не было. И стоило бы смириться и пойти делать что-то дальше, но невозможность становилась вызовом сама по себе. Невозможность повторить то, что было в Самайн. Невозможность прийти к Беллатрикс в комнату и сказать о своей любви. О том, он хочет увидеть её, снова держать на руках, целовать в губы, надевать ей чулки... Хочет так сильно, что плевал с высокой колокольни на мнение всех остальных.

В конце концов, он нес Беллатрикс на руках до самого Хогга, а небо все ещё не обрушилось на землю. Декан не пришел читать лекцию. А «друг Ива Розье» до сих пор не вызвал его на дуэль за прикосновение к чужой невесте. Эсме… Эсме наверное просто ещё не знала. Или, может, ее вполне устроило объяснение про помощь даме в беде. Жаль.  Ей бы как раз стоило знать правду. Ведь… больно будет всего один раз. А потом она перестанет говорить «мой принц» и найдет себе приятеля-гриффиндорца. Нет, Бэрку вовсе не хотелось причинять ей боль, но… что теперь сделать? Он любит другую. Тем более это всё не отменяет кукол, конфет, помощи с письмами. Ничего такого, что ухудшило бы жизнь принцессы Манстера слишком сильно. А помолвка… Эсме ещё такая маленькая для всего этого. Надо познакомить её с братом на Рождество.

Бэрк вздохнул.

- О чем ты пытался меня предупредить? Что за вольности с девицей Блэк её отец приколотит меня к стене?

Наверное так примерно и будет. Во всяком случае герцог Сассекса очень недвусмысленно дал понять, что он и только он владелец своей судьбы, и потому ни один из титулов новоиспеченного «зятя» его уж точно не остановит. Да и право выбора самой Беллатрикс для разгневанного отца может означать пренебрежительно мало.

Можно, конечно, попросить Андромеду передать пузырек. Вроде ещё не так уж и поздно, есть шанс, что она где-то в гостиной. Но…

Не может же он сказать вслух о том, что произошло между ними в лесу. Бэрк мог бы с упоением вещать о Дени и ее девочках. О сексе с ними во всех подробностях и деталях. Но любое упоминание Беллатрикс становилось слишком личным. Принадлежащим только ему одному.

- Я хотел бы убедиться, что она выпила. И что ей это помогло. Лучше тьмы и прозрачности могла бы быть только  армия призраков которая распугает всех недовольных. Но здесь я наверное слишком ирландец. Или… может, им нужна кровь? Ритуал? Что-то, что привлечет внимание?

Пожалуй, это было резонно. В Коннахте он приносил в жертву овец. Потом… людей. Везде была кровь. И именно крови хотел он сам там, когда вел Охоту. Жаждал крови, жизни, души…

- Возможно нужен ритуал в Запретном лесу. Там, где все началось. Алтарь, где будет принесена кровавая жертва, чтобы почтить Древо. Или… - Бэрк нахмурился, обдумывая новую, другую мысль. - Можно попробовать и здесь. Только нужно нарисовать руну нового Короля мертвых. Вдруг так тоже сработает?

Бэрк перетек к инструментам, достал нож, сделал себе небольшой надрез на ладони, нарисовал на столе кровью пустую руну. Потом закрыл глаза и произнес нараспев.

- Я, Geiguðr, Valföðr, Draugadróttinn, приказываю. Явитесь на мой зов вы, потерянные, проклятые, неупокоенные. Явитесь, служите мне, слушайте мой голос. Исполняйте волю мою, как волю Наместника Господа на земле, и однажды обретете покой.

[dice=11616-1:20:0:Успешность подчинения местных призраков руной]

Отредактировано Terrence T. Burke (2025-08-07 00:54:56)