Название: Из огня да в полымя
Число, месяц, год: 03 ноября 1966
Место действия: Улицы магического Лондона, далее - Аврорат
События: Несовершеннолетняя волшебница Марина Каллас нелегально прибывает в Лондон в надежде начать новую жизнь. Однако первые шаги на этом поприще выглядят не слишком многообещающими...
Действующие лица: М. Каллас, М. Боунс, НПС (возможно)
Предшествующие события: нет
Предшествующая тема: нет
Из огня да в полымя. 03.11.1966
Сообщений 1 страница 5 из 5
Поделиться12025-02-02 14:18:02
- Автор: Fate
- IN MEMORIAM
-
Поделиться22025-02-04 15:57:55
- Автор: Marina A. Kallas
- под сенью густых тростников
-
Веселый ирландец в вечно заляпанном чем-то клетчатом пиджаке - Райли-сломай-подкову, как называли его дружки - сказал, что начинать что-то на Самайн к счастью. Да и вообще, уж если и начинать что-то новое, так только на Самайн. И Марина, конечно же, верила, что все случившееся с ней Знак, и к большой удаче. Ведь она смогла убежать, сесть на корабль, добраться до Лондона. Смогла беспрепятственно заселиться в гостиницу, недвусмысленно рекомендованную все тем же Райли.
«Эй! А поцелуй на прощание? Целовать рыжих завсегда к счастью!» - кричал он с подножки маггловской машины - адового чудовища с черным железным брюхом, когда Марина, гордая и довольная собой, спрыгивала на булыжную мостовую. О, нет! Никого целовать она не будет. Ни на прощание, ни вообще. Все! Никакого больше панибратства, двусмысленных шуток и ещё невесть какой ерунды. Прямо сейчас она начнет новую, хорошую, светлую жизнь, в которой не будет мерзких предложений Господина Киллина и - ещё более мерзких - слов и объятий Фирата. Она найдет какую-нибудь хорошую работу. И будет свободна. От всех и всего. Прощайте навсегда, господа ирландцы, спасибо, что подвезли!
Впрочем, может, Райли был прав, и поцелуй был важен, ведь неприятности начались почти сразу. Марина зацепилась за какую-то железку, задрав юбку почти до самых панталон, к вящему смущению пожилых джентельменов, презрительному аханью английских леди, и оглушительному гоготу ирландцев. Леди за стойкой гостиницы - дыры в худшем смысле этого слова - тоже не преисполнилась благосклонности: оглядела вошедшую сверху вниз выцветшими голубыми глазами, взяла за неделю вперед, и бросила на стойку ключи с таким пренебрежительным видом, с каким бросают кости бродячим собакам.
Хуже была только предложенная комната. Крохотная, холодная и со стенками тонкими настолько, что ночью невозможно было уснуть от смеси храпа, стонов и пьяной ругани соседей.
Нет, если Лондон и был сказочным городом, то из какой-то очень тяжелой и страшной сказки. Где люди уже умерли, и вместо них по уличной грязи и бесконечному дождю сновали их выпотрошенные копии. Улыбались друг другу без улыбки и радовались без радости.
Город был мертв. А она ещё нет.
День за днем Марина обходила какие-то лавки, и спрашивала, нет ли работы. Она ведь могла бы рассказывать про какой-нибудь фарфор или вазы. Это ведь неплохая работа, в ней нет ничего стыдного. Многие люди работают в лавках. И несколько раз ей почти везло… но в последний момент удача поворачивалась спиной, и непременно нужен был какой-то особенный навык. Швеи. Или пекаря. Или счетовода. Господь, Отец наш Небесный, неужели совсем ничего?
На третий день стало понятно, что деньги отсыпанные Господином Киллином «на булавки» очень быстро заканчиваются, даже если покупать совсем немного еды и только дважды в сутки. А ещё стало так холодно, что тонкий шерстяной платок уже не справлялся, и Марина чувствовала себя словно бы голой. Да и встречные уже косились с подозрением на девушку, щеголявшую по улицам без пальто.
Что ж. Надо было пойти и купить. Сицилийка, выросшая на всем готовом, плохо представляла, сколько это стоило, но ведь можно было взять что-то совсем недорогое. Совсем ведь необязательно выбирать лучший кашемир или искать что-то по фигуре и под цвет глаз. Она сможет хорошо одеться и попозже, когда устроится на работу.
Но, кажется, в этом городе был мертв даже Бог. И ещё до того, как Марина протянула руки, чтобы под подозрительным взглядом продавца огладить темную шерстяную ткань, кто-то сильно толкнул её в спину. Она упала, расцарапав ладони и испачкав платье. А, когда поднялась, то не обнаружила и кошелька.
«Куда смотрят хитвизарды!» - бесцветно и без особого сочувствия высказал владелец ярмарочного лотка и тут же повернулся к девушке спиной, аккуратно проходясь щеточкой по своей бесценной продукции. Разговор был окончен. Марина никого больше не интересовала. И это было так дико и странно, что девушка некоторое время просто стояла и растерянно смотрела по сторонам.
Это ведь шутка, правда? Тот, кто утащил её кошелек вернется и извинится. Так ведь? А если нет, то почему всем наплевать? Почему никто из этих сильных мужчин не погнался за обидчиком следом? Почему никто не дерется за право помочь, подать ей руку? Разве так может быть?!
Но воришка не вернулся. Ни сразу, ни спустя два часа. А обращаться к хитвизардам было слишком страшно. И Марина, как потерянная, вернулась в свой холодный крохотный номер, села на кровать и заплакала, надрывно и горько.
Впрочем, утром стало только хуже. К ощущению постоянной сырости и надвигающемуся чувству безысходности добавился ещё и голод. А запах из лавки пекаря показался таким невыносимо-чарующим, что у Марины даже потемнело в глазах. Нет, бежать, бежать. Может, сегодня ей повезет? Может, она просто не дошла, и счастье ждет её буквально за следующим углом?
А ещё, как назло зарядил моросящий дождик, платок моментально намок и уже совсем не грел. Впору было снова расплакаться, но на мгновение Бог улыбнулся и ей.
В сапожной мастерской, куда сицилийка на минуточку заскочила, её заметила хорошо одетая женщина, пахнущая тяжелыми и сладкими духами. Кажется, это был первый человек, который смотрел на Марину с неподдельным интересом, а потом задал те самые вожделенные вопросы: ищет ли она работу, что умеет и сколько ей лет.Да, Отец Небесный! Да! Наконец-то страданиям пришел конец! Осталось только пойти с этой красивой женщиной, и всё наконец-то будет хорошо. Но в последний момент незнакомка посмотрела в окно и вдруг передумала. Просто подала Марине визитную карточку и улыбнулась тепло и медово-тягуче: “Приходи, дорогуша. В любой день после полудня. Можно и сегодня. Тебя встретят. А сейчас извини, меня ждут дела”.
О, Марина могла бы помочь с любыми делами! Она ведь прекрасно ходила с матерью по магазинам. Они выбирали платья, и туфли, и разные украшения. Все говорили, что у них отличный вкус… но, впрочем, сейчас, в этом мокром и перепачканным в осенней грязи наряде, сицилийка наверное не производила впечатление хорошей компаньонки. Но это ведь только пока? Ее ведь заметят и непременно оценят по-достоинству!
Марина посмотрела на карточку с надписью про Мармелад, и едва не приложила её к губам, улыбаясь тепло и ясно и уходящей женщине, и обыкновенно хмурому сапожнику. Почему раньше он казался ей некрасивым? Ведь он замечательный человек, сильный и работящий. Она скоро тоже будет работать, и у неё тоже со временем будет своя лавка. Не сапожная, конечно. Может быть книги? Да, она будет там играть на маленькой арфе и читать стихи. Может и в этом «Мармеладе» тоже будет, не зря же женщина так довольно улыбнулась, когда узнала её таланты. Музыка и пирожные! Ну разве не здорово?
- Ты что вылупился?!
Голос был низким, сварливым, и совершенно неуместным здесь и сейчас. Он вспарывал воздух грязным ножом, и даже не планировал останавливаться:
- А тебе нечего здесь стоять. Что ты к нему клинья подбиваешь, шлюха малолетняя?! - Марина даже не успела ничего возразить, когда обладательница голоса - коренастая и крепко сбитая женщина, вышедшая из какой-то боковой двери, схватила её за локоть, крепко и очень больно - так что на коже остались синяки, а вожделенная карточка едва не выпала из изящных пальцев - и потащила к выходу.
- Пошла! А ну пошла отсюда, мерзкая сучка!
На секунду в ушах зашумело от возмущения. Господи, да как это вообще? Почему она так с ней разговаривает?! По какому праву?! Но, лишь только Марина открыла рот, как женщина разозлилась ещё больше, распахивая дверь, и крича вслед каким-то людям в форменной одежде:
- Эй! И чем только заняты авроры?! А? А?! Вы ж только сюда посмотрите? Какая! Да к моему славному мужу!
Поделиться32025-02-06 16:37:07
- Автор: Mira R. Bones
- ina šer kukki, ina lilāti
-
Сегодня у Миры был выходной. Она сидела за небольшим круглым столиком в уютном кресле, подложив мягкую подушку под поясницу и пила пахучий травяной напиток, изредка задевая взглядом фигуры посетителей маленькой чайной, оформленной в стиле арт-нуво. Мебель из орехового дерева имитировала изогнутые стебли растений, сплетающиеся в ножки, сидения, спинки; потолок был украшен цветной мозаикой и резным декором, который зарождался тонкими линиями по краям и постепенно смелел, стремясь гибкими, сочными линиями к центру; причудливые волны сходились в единой точке, образуя что-то вроде гигантской сердцевины или бутона, из центра которого вниз была опущена большая, мерцающая ровным желтоватым светом люстра.
Мелкие капли стекали по цветным витражам, украшающим широкой лентой большие окна стрельчатой формы, и, глядя сквозь стекло, Мира видела, как темнеет булыжник мостовой под моросящим дождём. Её взгляд, и без того лишенный цепкости, свойственной служителям правопорядка, сделался совершенно рассеянным – она была одновременно и в чайной, и на улице, чувствовала запах трав и тут же мысленно касалась мокрого камня, трогая его сознание – медленное, пребывающее само в себе.
Вообще-то Мира собиралась погрузиться в чтение, а не сливаться с камнями – на столе перед ней лежала пухлая книжица малого формата. «Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев, архитекторов, ваятелей и зодчих» - гласил золотой заголовок, набранный изящным контрастным шрифтом с острыми засечками. Однако внимание волшебницы блуждало, расщепляясь на несколько разных реальностей; это не очень ей нравилось, поэтому Мира с усилием перевела взгляд на чашку, а то не ровен час, её "я" распадется на десятки, сотни капель, летящих к земле с высоты хмурого неба. Желто-зелёный, прозрачный травяной чай как будто хранил в себе частицу солнечного света, напоминая, что не стоит о нём забывать. Свет есть всегда, даже если кажется, что весь мир погрузился в сумрак.
Чтобы выйти из состояния перманентного транса и нащупать точку сборки, Мира принялась наблюдать за людьми в чайной. Ей нравилось подмечать их жесты, особенности, манеру поведения; иногда она даже жалела о том, что не умеет сносно рисовать. Ей определённо понравилось бы делать быстрые зарисовки с натуры, вот например – молодая пара за столиком неподалёку. Темноволосый мужчина лет тридцати с небольшим и рыжая девушка увлечённо обсуждали вопросы выращивания трепетливых кустиков на подоконнике своей общей квартиры. Мужчина ласково накрыл ладонью пальцы своей подруги, уверяя её, что в землю нужно обязательно добавить костный порошок и экстракт асфоделии — тогда кустики будут расти гораздо охотнее, а главное, быстрее начнут цвести.
Трепетливые кустики…
У Фреда почти такие же волосы. Тёмные, вьющиеся. А вот брови и глаза совсем другие.
Мира вздохнула; уголки её губ слегка приподнялись, и она отвела взгляд от молодых волшебников, успев заметить в чайной ещё одну пару, а также небольшую компанию друзей. Кажется, сегодня она была здесь единственной одиночкой. Снова глубокий вздох, короткий взгляд на витражи и далее – на улицу.
Как у них это получается? Что нужно сделать, чтобы сидеть вот так за столиком с… другом, пить чай и вести теплые, сердечные беседы? Что ей нужно для этого сделать?
С другом? – с издёвкой переспросил внутренний голос – Уверена, что этого достаточно? Может всё-таки с мужчиной?
Мисс Боунс слегка поморщилась, так, словно где-то внутри сидела заноза, которую сейчас неаккуратно потревожили. Хотелось возразить внутреннему голосу, сказать, что он может не делать ей двусмысленных намёков, а ещё лучше — попросить заткнуться и не говорить больше ничего подобного никогда. Эдакая гипер-реакция в ответ на попытку поговорить о больном. О том, что подобно сокрытому мраком подземному тоннелю, войти в который можно только с согласия огнезрачных людей-скорпионов. Пройти сквозь кромешную тьму может только Солнечный бог - Ра, или Шамаш, или кому как больше нравится, но уж точно не простой смертный и может даже не всякий волшебник.
- Так ведь и умрёшь в одиночестве – продолжал издеваться внутренний голос – Так тебя и похоронят. В твоей любимой астральной защите.
Мерзко хихикнув, голос свернулся тонкой и скользкой змейкой где-то на периферии сознания, и наконец умолк, решив, видимо, что сказал достаточно.
Сволочь.
Мира достала из сумочки карманное зеркало, раскрыла и взглянула на своё отражение. Светлые волосы сегодня были сплетены в высокую французскую косу; на волшебнице была длинная до щиколоток небесно-голубая юбка из плотной тафты и рубашка с широким рукавами, оканчивающимися манжетами в викторианском стиле. На груди блестела тонкая серебряная булавка, призванная отражать фоновую легилименцию, а на плечах лежал тонкий, полу-прозрачный шарф цвета пыльного жемчуга. Его имел в виду противный внутренний голос, когда говорил о защите, в которой её похоронят.
- И что ты предлагаешь? Может мне подойти к первому встречному и предложить ему познакомиться поближе?
Внутренний голос молчал; ну как обычно, когда бывал нужен. Фыркнув и чувствуя себя раздосадованной, а то и вовсе слегка злой, мисс Боунс допила свой чай, сняла-таки шарф и, повесив его на ручку кресла, попросила счёт. Сейчас она уже не выглядела расфокусированной – прямой, внимательный взгляд на улицу, и Мира слегка прищурилась, выхватывая на улице две фигуры – юной девушки без верхней одежды и коренастой, грузной женщины с красным лицом. По-видимому, та выволокла юную леди на улицу, и теперь что-то кричала двум молодым аврорам, которые стояли на посту на другой стороне. Даже сквозь стекло и на приличном расстоянии мисс Боунс уловила окрашенную в грязно-алый агрессию, тяжёлую, мутную и безнаказанно-развязную. Недолго думая, Мира положила деньги на стол, встала, сняла с рядом стоящей вешалки серо-голубое пальто, зонт, бросила в сумку шарф и быстро пошла к выходу, хмурясь на ходу.
Тем временем двое молодых авроров, один из которых работал первый год, а второй – уже третий, услышали обращённый к ним грубый возглас. Они, конечно, не могли проигнорировать происходящее и сразу направились к скандалистке, предположив, что юная девушка рядом с ней – как минимум воровка, иначе к чему столько крика?
- Младший аврор Джон Элфорд, младший аврор Генри Бэйтс. – За двоих представился старший из напарников - Что произошло? Эта девушка что-то украла?
Он бросил пронизывающий взгляд на предполагаемую воровку, пока его коллега - Генри, старался утихомирить грузную даму, уверяя её, что авроры всегда на своём посту и готовы помочь в любое время дня и ночи. А на другой стороне улицы, раскрыв зонт, стояла и наблюдала за происходящим мисс Мира Боунс, которая могла и не вмешиваться в происходящее сейчас. Она была уверена, что молодые коллеги разберутся сами, однако не спешила уходить.
Поделиться42025-02-13 15:38:07
- Автор: Marina A. Kallas
- под сенью густых тростников
-
Было больно, обидно. Возмутительно, непередаваемо обидно! Эта наглая женщина с горячими и грубыми руками вела себя так, как будто Марина была жалкой побирушкой. А то и ещё похуже. Воровкой. Или вот… кляузницей!
Да как же можно?! Да даже эти неотесанные и грубые матросы с ирландского корабля и то поняли, что перед ними девушка из хорошей семьи, и пытались вести себя как можно приличнее. Ну, насколько этого вообще можно было ожидать от людей, вынужденных из-за крайней бедности держать в руках канаты, а не книгу изящной словесности. Они уступили пассажирке капитанскую каюту, показали корабль и в основном обращались к ней не иначе, как «мисс»! А тут….
Нет, нет и нет! Марина многое готова была простить людям. Очень многое. Но только не такое вот откровенное и никуда не годное хамство. Эту фамильярность и бестактность, от которой темнело в глазах и стучало в висках. Долее терпеть это было решительно невозможно, и потому, набрав в грудь побольше воздуха, девушка уперлась бедром в дверной проем, и почти выкрикнула в лицо неприятной незнакомки:
- Отпустите меня! Отпустите меня сейчас же!!!Наверное стоило добавить «Пожалуйста»? А впрочем, нет. Никаких «пожалуйста» грубиянка не заслуживала, потому что, вместо того, чтобы немедленно разжать пальцы, сомкнула их и ещё сильнее. И более того, дернула чужую руку с такой силой, что Марина даже охнула от боли.
- Ну, наконец-то! Заберите её уже.
Забрать?! Куда забрать? Глаза девушки, темно-зеленые, как сосновая хвоя, распахнулись так широко, что стали похожи на блюдца. Непонимающе она воззрилась сначала на некрасивое, разгневанное лицо женщины. Потом на людей в форме, подходивших все ближе.
Забрать?!! Что она такое говорит вообще?!- Младший аврор Джон Элфорд, младший аврор Генри Бэйтс.
Представился молодой мужчина с тонким профилем и гладко зачесанными назад светлыми волосами.
- Что произошло? Эта девушка что-то украла?Тон голоса его был спокоен, а сам он производил впечатление человека воспитанного. Впрочем, на лавочницу это никакого действия не оказало. Она хмыкнула, вытянула руку с зажатой в ней жертвой вперед и произнесла своё веское:
- Вот. Ничего не работаете!Второй выглядел куда менее благонадежно: лицо казалось помятым, а на подбородке обозначилась темно-русая щетина. Некоторое время он стоял за спиной напарника, но теперь вклинился в разговор, словно горячий нож в масло, и, едва дождавшись гневного ответа “мадам”, мелким бисером стал рассыпать, что, конечно, они всегда-всегда на страже порядка, но все-таки повод нужно изложить полнее, ведь аврор Джон должен составить протокол по всей строгости закона. Вы же понимаете?
Лавочница, конечно, понимала. Чего там не понимать? Она подалась вперед, и громким, очень уверенным и куда как недовольным тоном возвестила:
- Украла? А вполне возможно что и украла. А или собиралась украсть. Эвон как к моему мужу клинья подбивала! А ещё перемигивалась там с этой… шалавой с Лютого переулка. Думаете запросто так, а? А?!Что такое “шалава”? Да и что случилось-то? Почему в голосе совершенно незнакомой женщины было столько откровенной злобы? Она ведь просто зашла. Даже словом ни с кем не перемолвилась, кроме той незнакомки с тяжелыми и сладкими духами. Или… в этом и дело?! Может, лавочница хотела эту работу себе. Или своей дочке, разумеется, такой же некрасивой, нахальной и грубой. Да, зависть, человеческая зависть - она вечно толкает людей на страшные и неблаговидные поступки. Ужасный порок, отравляющий сердца даже хороших и работящих людей. Но уж сейчас-то эти «авроры» немедленно поймут в чем дело, и заставят грубиянку извиниться! Зря она и в первый раз не пошла к ним. Там, с кошельком.
Марина, наконец, выдернула свою руку из цепких горячих пальцев, гордо расправила плечи - мать всегда учила расправлять плечи, когда разговариваешь с людьми! - и сказала так спокойно, как только позволяли ей звенящая обида, непонимание и возмущение:
- Да как же можно вот так обвинять совершенно незнакомого человека?! Я ни в чем не виновата. Пусть попросит прощения!
Поделиться52025-02-14 22:29:38
- Автор: Mira R. Bones
- ina šer kukki, ina lilāti
-
Может быть, и украла. Собиралась украсть. Подбивала клинья к мужу. Перемигивалась с шалавой с Лютого переулка. Всё?
Младший аврор Джон Элфорд слушал внимательно, напрочь игнорируя гневные интонации в голосе сапожницы. Это была его обычная реакция на грубых, наглых и крикливых баб, считающих, что им все кругом должны. Оставалось только посочувствовать её мужу. И хотя ни одна черта не дрогнула в лице младшего аврора, молчать он не собирался. Стоило объяснить этой недружелюбно настроенной горожанке одну простую, но важную вещь, о которой она, похоже, забыла.
- Всё? – безэмоционально осведомился он, когда сапожница закончила свою тираду – Мадам, ваша гражданская сознательность впечатляет. Однако ваш муж – не вещь, украсть его нельзя. Мы никак не можем гарантировать вам его супружескую верность, уж простите. А вот за потасовку на улице арестовать можем хоть сейчас. Заодно поделитесь с нами своими знаниями о шалавах Лютого переулка.
И он кивнул напарнику, подкрепляя свои слова и словно говоря: «Забираем обоих». В этот момент юная девушка, которая, похоже, была шокирована поведением сапожницы и пребывала в немом шоке, наконец вырвалась из цепких рук и громко оповестила авроров – и всю улицу – о своей невиновности. Левая бровь Джона – светлая, четкая, выразительная – едва заметно дрогнула, и девушке достался внимательный взгляд прохладных и очень серьёзных голубых глаз.
- Не волнуйтесь, мисс – мелодичный, нейтрально-дружелюбный женский голос аккуратно коснулся слуха присутствующих – Вам просто зададут несколько вопросов, проверят документы и, если всё в порядке, отпустят.
Аврор Мира Реджина Боунс как раз перешла дорогу и приблизилась к группе людей, остановившись напротив Джона и Генри, как раз рядом с юной незнакомкой. Большой жемчужного оттенка зонт с цветными вставками спрятал голову Марины от моросящих капель, всё ещё падающих с неба.
- Добрый день, коллеги. Аврор Мира Боунс. Не хотела вмешиваться, но думаю, мне стоит к вам присоединиться.
Девушке, на которую так безжалостно обрушился гнев оскорблённой матроны, явно не было восемнадцати. Ну или она просто очень юно выглядела – это предстояло проверить. Отсутствие у неё верхней одежды, неуверенность и ярко выраженная наивность вызвали у мисс Боунс определённые подозрения. Требовать извинений у разъярённой лавочницы, стоя в худеньком платье и намокшей шали посреди улицы? Да и её эмоции…. Это были эмоции ребёнка. Мира осторожно извлекла из кармана пальто волшебную палочку.
- Secheresse* Так лучше.
Мокрая шаль и платье незнакомки в мгновение высохли, а что касается сапожницы…. Тут мисс Боунс не собиралась мешать коллегам. Она была абсолютно солидарна с ними в том, что касалось дальнейшей судьбы этой… склочницы. Несколько часов в отделении пойдут ей на пользу – если, конечно, у неё хватит ума не оказывать сопротивление. Иначе, конечно, придется задержаться в Аврорате куда как дольше.
- Здравствуйте, мисс Боунс. Конечно, мы не возражаем. - ответствовал Джон, и младшие авроры обступили строптивую скандалистку с двух сторон. Выбора у неё не было - своим поведением сварливая женщина навлекла на себя неотвратимую будущность в виде обстоятельной беседы в отделении. Не интересуясь более её желаниями, авроры взяли её под руки и аппарировали с задержанной прямиком в Аврорат.
- Возьмите меня за локоть, пожалуйста. - Это, конечно, была не просьба, но пугать девушку невежливостью не хотелось. Так что Мира сначала предложила, и лишь потом отвела локоть правой руки чуть в строну, явно рекомендуя возможно несовершеннолетней незнакомке закончить на сегодня свои злоключения.Заклинание просушивает мокрую одежду*
Отредактировано Mira R. Bones (2025-02-15 10:26:27)
Вы здесь » Magic Britain: Magna Charta Libertatum » Магический Лондон » Косой переулок » Из огня да в полымя. 03.11.1966