Не было в этом дне ничего примечательно. Ничего, что отличало бы его от череды остальных дней осени, окрашивающей пейзаж вокруг в цвет золота и крови. Можно было еще сказать, что понедельник - особенно тяжелый день, так как знаменует начало учебной недели после двух выходных, когда можно перестать таскать везде школьный рюкзак с учебниками и с чистой совестью потратить время только на то, что хочешь ты. Но даже это было неверно, так как выходные больше походили на тюремную прогулку по очерченному периметру: шаг в сторону и ты уже в кабинете директора, а еще на волосок от Проучай-комнаты. "Хорошие правила и конкурсы интересные." частенько слышал он голос собственного Я, посмеивающегося где-то на уровне уха. Тем не менее нельзя сказать, что Киму здесь не нравилось, но его свободолюбивая натура очень ярко подмечала все места, где она спотыкалась.
Поэтому нет, день сегодня был вполне обычным, необычным было нечто иное. Например то, что Лис всю трапезу лицезрел недовольную рожу капитана команды и даже попытки Ё-Хана перевести некоторые его словесные пассажи в шутку потерпели крах с молчаливого согласия О'Конналла. Да, надвигался очередной чемпионат, да, они шли ноздря в ноздрю с командой Слизерина и никак не могли разработать выигрышную комбинацию, чтобы дать рывок вперед, но это же не повод портить аппетит себе и остальным, эй!
Другой странностью стало то, что после еды Грэди куда-то откровенно подевался. Обычно они шли вдвоем во внутренний двор или в сторону стадиона, обсуждая разное. Ну то есть обсуждение это было весьма специфичным, как и все их взаимодействие в целом. Тальгон говорил, а дружище ирландец то просто кивал, то многозначительно хмыкал, то в раздражении хмурил брови. Местами он вставлял броские и весомые комментарии, позволяющие Ё-Хану цепляться за них и продолжать сшивать нитью разговора то ту тему, то эту, являя в итоге пестрое лоскутное одеяло, понятное только им.
Но сегодня Грэди так и не появился, а Ким, замедлившись в толпе желающих глотнуть свежего и еще довольно теплого воздуха, в итоге был вынужден идти по знакомому маршруту в одиночестве. Дойдя в конце концов до лужайки, он сел под ветвистым дубом прямо на траву, рассматривая других. Рука сама потянулась сорвать травинку с пушистыми волосками на конце и Лис глубокомысленно принялся ее жевать.
"А говорил, что не променяешь мясо на траву! Ну и где твои кулинарные принципы?"
Снова знакомый голос. Он мог бы принадлежать О'Конналлу, но принадлежал самому Лису. Пришлось хмыкнуть и невербально послать к черту. Травинку, впрочем, тоже пришлось выбросить и усесться удобнее, опираясь спиной на ствол и укладывая на него затылок.
Все вокруг разбились на стайки по двое, трое и больше. Кто-то даже умудрился стащить еду и пировал уже здесь. Один, свиду третьекурсник с Хаффлпаффа, так увлеченно что-то рассказывал друзьям и махал рукой с зажатой в ней булкой, что изо рта у него летели крошки и с молчаливого согласия собеседника падали на чужую мантию. Ким широко улыбнулся и перевел взгляд в сторону, внезапно зацепившись за одинокую спину.
"Ааа, не только ты тут брошенка, Хван! Есть еще один друг по несчастью."
К слову, парень не считал одиночество несчастьем, но эта спина была третьей странностью вполне будничного понедельника. Ким знал, кому она принадлежит и заметить ее без стороннего окружения... То есть Ё-Хан посчитал, что это сигнал и на него точно нужно немедленно среагировать.
Орать издалека было совсем не в его стиле, вставать и подходить - значит не оставить слизеринцу выбора из вежливости. А еще просто было лень - так удобно он устроился. Идея приходит в голову в виде очередного едкого комментария. Она кажется резонной и изящной. Он достает из сумки лист бумаги, быстро что-то на нем пишет и складывает послание в форме самолетика. Еще в детстве, когда мама научила Хуна искусству оригами, бумажные самолетики стали первыми образчиками его поделок на этом поприще. Он знал, как нужно загнуть нос, какой сделать формы крылья, чтобы бумажный ястреб учитывал поправки на ветер и летел максимально долго и в нужном направлении. Но в этот раз без магии точно не обойтись - блондин сидел далеко и вероятность, что послание прилетит не ему, а занятому беседой и булкой хаффлпаффцу, была велика.
Взмах палочкой, вербальная формула и самолетик летит точно по координатам, терпя крушение при столкновении с пшеничными волосами и падая прямиком на траву у ног.
Ким чуть сползает спиной по стволу, складывает на груди руки и прикрывает глаза. Отсчет пошел. Десять очков Гриффиндору. За меткость.

Отредактировано Yo Han Jung (2025-03-05 22:19:20)

Ким не считал себя придурком, может просто странным для европейского менталитета, но эту пропасть во многом сократила его жизнь в Штатах, поэтому реакция блондина гриффиндорца откровенно забавляет. Раз уж нет Грэди, то идея завязать еще одно приятное знакомство через знакомый алгоритм изначально не казалась Ё-Хану бредовой. Не кажется она ему такой и сейчас. Этот эмоциональный посыл, вернувшийся к нему сторицей в лице сначала кричащего, а затем и подошедшего к нему слизеринца, Тальгон не окрашивал ни в насмешку, ни в издевку. Ему действительно было интересно, почему сегодня Розье торчит на лужайке в одиночестве, когда обычно именно он всегда был в чьем-то окружении. Ким не помнит ни одного раза, чтобы этот парнишка вообще шел куда-то один и тем более сам сторонился людей. Впрочем, не то чтобы он за ним следил, но когда вылавливал из толпы образ, то всегда подмечал этот момент.
А тебе не интересно, почему ты сам сегодня торчишь тут в одиночестве? - ехидно подсказал о чем на самом деле стоит пораскинуть мозгами внутренний голос, но Ё-Хан уже открыл глаза, встречая подошедшего расплывающейся шире улыбкой.
- А ты видишь здесь кого-то еще с кем можно поболтать? - взгляд скользнул куда-то в сторону, огибая бедро стоящего, - Того мальчишку с булкой не считаем. Ему точно есть с кем трепаться, а твоя спина выглядела одиноко.
Больше интригующе, но про это можно и не говорить. Особенно, если заинтриговавшая тебя спина повернулась лицом, на котором явственно читались невербальные проклятия всего твоего рода до десятого колена.
Тальгон возвращается взглядом к Розье, протягивая руку, чтобы забрать, но не отвалить и одновременно рассматривает его. Угрозы, что в следующий раз ответная посылка будет тяжелой и скорее всего болезненной им игнорируются, а вот чужая бледность нет. Розье выглядит не просто как человек, которого все достало и в первую очередь назойливое и внезапно появившееся внимание Хвана, а как раненный зверь, попавший в капкан. И все его слова - это лишь попытка сказать "мне плохо", вариация просьбы о помощи. Эти ассоциации пробуждают в воспоминаниях старшекурсника отголоски своей собственной самовольной изоляции, когда было настолько страшно, что единственным выходом казалось настроить против себя весь мир. Но на практике такой кульбит не приносит покоя и не дает рецепта, как исправить то, что в одночасье погнулось и превратилось в капкан. Зверь просто отгрызает себе лапу и умирает от потери крови в логове.
А у тебя хоть бинт-то есть? Или жгут? А может в твоих карманах весь инвентарь госпиталя и ты поэтому так часто суешь в них руки? Срочная операция, доктор Ё-Хан! Пациент скорее мертв, чем жив. Готовьте вазелин, нашатырь и самоклеящийся пластырь.
- Умеешь чинить самолеты? Твои пальцы беспощадно измяли ему весь фюзеляж. Починка будет долгой, поэтому садись рядом и расскажи пока, что именно тебя так пугает, раз ты готов вцепиться в любого, кто может это заметить?
Например в меня.
Дядюшка Ци всегда говорил, что откровенность обезоруживает, заставляет напускное осыпаться, как старая треснутая штукатурка, обнажая ядро сути. И обезоруживая, откровенность сама является оружием. Невидимым и вскрывающим как скальпель. Попытка пошутить почему-то осекается на стадии мысли, протянутая рука зависает в воздухе. Бумажному самолетику скорее всего уже ничем не помочь в чьих бы руках он ни находился, а как насчет этого блондина?

Отредактировано Yo Han Jung (2025-03-10 13:22:09)

Слизеринец задает странные вопросы и бровь Тальгона взлетает вверх: он серьезно не понимает, что значит починка и что такое самолеты? Может они и не сильно распространены, но то, что эти летающие машины точно существуют Хван знает не понаслышке. Иначе с помощью чего бомбили его родной Сеул? Вряд ли это были драконы, которые здесь считаются чрезвычайно опасными и оттого живут обособленно и под неусыпным контролем. Магглы же создали гораздо более опасных чудовищ и их мощь заключается как минимум в том, что они полностью им подвластны и никогда не оспорят ни один приказ.
Под внезапный и неуместный сейчас смех Ким наблюдает, как обрывки того, что было бумажным самолетиком отправляются в сторону, вместо того, чтобы лечь в протянутую ладонь. Розье не счел нужным ее наполнить, как не счел нужным прочесть то, что было написано на той бумаге. Это не огорчает Лиса, просто он автоматически вычитает из выданных Гриффиндору очков около трех баллов - в данном случае шалость не удалась. Зато удалось слегка сковырнуть болячку, раз Ивен делает то, что в здравом уме скорее всего делать бы не стал. Тем более на публике. Он склоняется к шее Хуна и что? Обнюхивает его? Да ну серьезно что ли?
Но отстраняться все равно было некуда: толстостволый дуб услужливо стал опорой и помехой одновременно, поэтому Джун теснее жмется спиной к коре, шершавость которой внезапно стал ощущать даже через слои ткани. На миг они оба замирают и эта секунда между двумя ударами сердца кажется невыносимо длинной. В другой раз и в иной ситуации Ё-Хан схватил бы странноватого парнишку за шкирку и хорошенько встряхнул, прежде чем поставить на место подальше от себя. Но сейчас Лис не шевелится и кажется даже не дышит. Его внимание полностью приковано к чужим реакциям: они непредсказуемы, резки и совершенно безумны. Если бы блондин был девчонкой, то пришлось признать, что такое у него впервые, но представитель изумрудной диаспоры не девчонка и подобное в общем не хотелось засчитывать. Но оно происходило. А потом резко оборвалось и Розье выпрямился, будто выплевывая слова:
— Я сказал отвали.  Какое из этих слов тебе непонятно?, а следом, — Не все возможно починить, тупица.
Тальгон лишь шире улыбается. Это мил насильно не будешь, а вот лечение может быть и принудительным. И если для этого пациента нужно будет сначала надежно зафиксировать, то доктор Ё-Хан справится с этой задачей, как никто. Но пока что Ким решает не хватать лишний раз блондина руками. Вместо этого он просто вытягивает ногу вперед - чисто рефлекторно и прямо по траектории движения парня. Да, на дорогой черной замше скорее всего остается пыльный след, но ничего, ведь пыль же не кровь и ее легко можно будет стряхнуть. Не так легко стряхнуть самого Лиса, когда он уже почуял опасный запах азарта и вцепился в его хвост.
- Но то, что сломано обычно можно. Тебе важнее уйти или попробовать?
Назначение свидания в игре встречает в Хване волну скептицизма: он почти уверен. что если не разобраться в предпосылках и происходящем, то итогом может стать явно не игра. Да и вообще!...
- Ты можешь кусать меня сколько хочешь, но я правда хочу тебя выслушать. - и вот тут Ё-Хан все таки подается вперед рывком, придерживая блондина за локоть и стараясь сгладить свой некуртуазный маневр ногой. Ему точно не нужно, чтобы тот упал, лишь чтобы остался.

Для того, кто был решительно настроен развернуться и уйти, Ивен задает слишком много вопросов. Парочка из них конечно попадает в цель и Ким решительно складывает руки на груди. Его улыбка никуда не делась, просто сейчас во взгляде можно прочесть что-то вроде "а ты проницательный черт и где только этому учат?"
Потому что действительно, почему Хуну внезапно стал интересен чужой внутренний мир, раз он с такой настойчивостью пытается в него заглянуть. Хотел даже подставить подножку, которую юноша грациозно обошел, лишь бы блондин остановился и не ушел. Со стороны это выглядит неуместно и даже грубо, но изнутри немного понятнее: что-то в поведении Розье ему близко. Он уже вспоминал, как сам был в похожем состоянии и еле из него выбрался. В тот раз ему помог дядя и он же потом сказал, что круговая порука существует не только в темных делишках, она может и должна быть в хороших поступках. Тем самым рано или поздно свет победит тьму. И мы обнимем земной шарик, - хмыкнул Лис в ухо.
Все возвращается, скрипучее колесо кармы движется, так почему бы не смазывать его елеем, а не скипидаром.
- Потому что ты напоминаешь меня из недавнего прошлого. - Тальгон пожимает плечами. Он рвался говорить откровенно, не стоило надеяться, что выпадет шанс вечно пропускать свою очередь на правду, - Я тоже в какой-то момент решил сторониться окружающих, думая, что так будет лучше. Но это оказалось ошибкой.
Можно было добавить ремарку про то, что сейчас точно такую же совершает и слизеринец. Можно даже поднять указательный палец для пущего эффекта, но Ким избегает пока что любых оценок, предлагая ему на ладони лишь свой прошлый опыт. Это как делиться непрошенным советом - будь готов, что им не воспользуются, даже если ты предложил и был в этом порыве искренним.
- Я не умею чинить сломанные самолеты, - и это очередная правда, - Только бумажные и то, если они не разорваны в клочья. Но многие говорят, что я хороший слушатель.
Если сломалась голова, то обычно идут к врачу. В последнее десятилетие в мире магглов активно набирала популярность профессия психопатолога, но здесь не мир магглов и профессии тут были другими. Да и поломки головы бывают разными. Иногда про них лучше не говорить врачам, тем более психопатологам.
Ким чуть двигается в сторону, освобождая место садящемуся. Ствол дуба широкий - под его пылающей охрой кроной для двоих места точно хватает. Впору снова сорвать пушистую травинку и начать жевать, но вместо этого Хун поворачивает голову вправо, чтобы лучше видеть мимику собеседника.
- Знаешь, моя починилась временем и физическими нагрузками. - он вспоминает, как дядя буквально тащил его на первые тренировки - настолько мальчику не хотелось даже шевелиться, не то что разбивать кулаки в кровь о чун, - И тем, что сказанное мной не было воспринято, как бредятина.
Ни родителями, ни тем же дядей. Когда его пузырь молчания не выдержал и лопнул, они все восприняли этот извергающийся поток с пониманием и спокойствием. Никто не кричал и не тыкал в него пальцем, говоря, что "таких надо лечить" или, что по мнению Тальгона еще хуже, "ты все придумал". Ему до сих пор кажется, что отсутствие такой реакции - одна из лучших таблеток от любых проблем с головой.
Вопрос про капитана команды попадает в цель лишь ассоциативно. Гриффиндорец смещает фокус мыслей с него на Грэди, представляя себе его реакцию, вместо капитанской. На самом деле реакций этих может быть множество и для каждой у О'Конналла появится свое объяснение. Но то, что она будет яркой - сомнений по нулям. Они с Розье были разными - это выражалось даже в манере вести себя на поле, но с ними обоими происходило что-то странное и вот это было точным фактом. Его друг тоже сильно изменился после лета, но разговорить его у Тальгона пока еще не вышло.
- Всегда кто-то что-то будет говорить, - отзывается он на последний вопрос, отрываясь от ствола и подтягивая к себе рюкзак. Порывшись в нем, Хван выуживает из недр странного вида банку в яркой раскраске и ненавязчиво протягивает блондину, - Это не должно становиться причиной бездействия. Как в той притче. Колу будешь?

— Тебе тоже казалось, что весь мир в одночасье встал против тебя?
Вопрос почему-то отзывается тупой болью. Она конечно уже фантомная, но Ким все равно ее почувствовал. Она взорвалась где-то в районе живота и, пульсируя, разлилась по телу. Ненастоящая боль случившегося с ним однажды прошлого.
- Да, именно так мне тогда и казалось. - Тальгон кивает и слегка трясет головой, пытаясь отогнать лишний сейчас морок, - Даже больше. Мне казалось, что и я рожден встать против всего мира. И знаешь, в тот момент я бы не рискнул сказать, какая из этих иллюзий была для меня страшнее.
Страшнее были только воспоминания о войне, которую он не помнил, но ее взрывы, грохот, рвущий небо на куски, а еще запах бетонной пыли и рыдания женщин в темноте отпечатались в подкорке на всю жизнь. Хун смотрит на Розье и видит, что он сейчас тоже на войне, вот только с кем? И что стало причиной? А дальше Ивен говорит что-то про плохого рассказчика и гриффиндорец прищуривается. Он в корне не согласен с этим - никто не может быть плохим рассказчиком, когда говорит о себе. И вдвойне не может, когда рассказать о себе хочет и это желание разъедает изнутри кислотой или терпкой настойкой из полыни. И слизеринец хотел, нужно только слегка подковырнуть.
- Быть может тебе просто не задавали нужных вопросов? - секундная пауза и продолжающий изучать лицо напротив взгляд, - С кем ты воюешь сейчас, Ивен?
Интересно, а этот разве нужный? Ким не уверен. Он почему-то враз растерял свою первоначальную эмоцию, бьющую напролом, как когда дядя учил его разбивать ударом кирпичи. Уверенность. Рядом с этим мальчиком время словно текло иначе и аура, исходившая от Розье, была вязкой и похожей на кисель. Даже его внутренний Лис на время приутих, не подсказывая ни дурацких шуток, ни жутко умных вопросов. Но тут Ивен задает свой и Хван смеется, вкладывая банку в наконец решившую ее взять руку. На мгновение его пальцы касаются кожи блондина и она оказывается горячей, словно в лихорадке.
- Ты не знаешь, что такое Кока-Кола? - еще один, уже точно не-нужный вопрос, но он задан и Тальгон прячет свое фиаско за фирменной широкой улыбкой, быстро продолжая, - Ну, слушай, это такая сладкая газировка из мира магглов. У нее вкус похож на... - Ким мнется, пытаясь подобрать аналогию, но на ум не идет ничего, с чем бы можно было сравнить вкус колы в магическом мире, - Наверное на лакричный мармелад. Пробовал такой?
Сам он когда-то пробовал и решил, что маггловская кола ему нравится больше. Все таки было в обоих этих мирах, разделенных Статутом и горой предубеждений, не только схожие черты, но и то, что оставалось оригинальным, без каких-либо аналогов. Поэтому дальше Тальгон решает ничего не объяснять. Он снова решительно тянется к банке, подцепляет ногтем алюминиевый язычок и резко тянет его вверх, заламывая. С характерным звуком банка поддается, а сияющая на солнце пластинка остается в руках у Хуна и он сжимает ее в кулаке.
- Лучше один раз попробовать, чем я сейчас буду петь оды этому напитку богов. - темный взгляд корейца словно смеется и подбадривает Розье, толкая сделать это незамедлительно, - Давай, пока она еще холодная, ну? Теплой ее не пьют.